Я был внутри...
Я был внутри нее. Я был там.

Это был мой первый раз. Самый первый. Единственный.
Она была совершенна. Я понял это, как только увидел ее – обнаженную, беззащитную, с тоненькими белоснежными пальчиками, вцепившимися в грубый ремень из сыромятной кожи. Тонкие изгибы ее тела, мягкие плавные линии вместе с крошечными капельками, застывшими на ее коже – и лишь игра полутеней от тусклой засаленной лампы и умелых-неумелых рук. Тогда впервые в своей жизни мне дали немое разрешение коснуться такого далекого женского тела и побывать внутри нее, внутри ее маленького мира.

Едва проникнув в нее в первый раз, я ощутил движения ее тела под своей маленькой ладонью. Ей было больно. Невыносимо больно. Но через минуту она затихла и больше не подавала мне немых знаков. Что она чувствовала помимо боли – остается загадкой для меня и по сей день. Она молчала.

Незабываемо нежно. Неощутимо приятно. Горячо. Терпко, я бы даже сказал. Невыносимо долго я погружал в нее свои руки, касаясь плоти, проникая в самые потаенные уголки ее тела, смакуя прикосновения кончиками моих неопытных пальцев и внимательно разглядывая их глазами, застланными непрошенными слезинками. Самый счастливый день в моей жизни...

До тех пор, пока отец не отобрал у меня скальпель и не дал знак удалиться из операционной... Это было двадцать лет назад.

Мне всегда до слез смешно, когда Идзая с лукавой улыбкой того самого «кровососа», как любит называть его Шидзуо, бросает мне вслед что-то вроде «Juvenis Intactus». Он знает - нет лучшего способа напомнить мне с моим идеальным владением латынью, что я не имел половых сношений с женщиной. Так оно, впрочем, и есть. Мне двадцать четыре года. Я не был с Ней. Никогда. Увы.

Juvenis Intactus – буквально, непорочный юноша, сказано, наверное, слишком сильно, да и не обо мне по большей части. За несколько лет своей своебразной практики я тысячу четыреста восемьдесят три раза причинял другим боль, восемьдесят пять раз менял Богом данное лицо, около двадцати раз закрывал людям глаза в последний путь. Я грешник, но грешник специфический. Может, потому что влюбленный?.. Может, потому что счастливый?..

Juvenis Intactus – вот мой диагноз. А кто Вы такой, Вы знаете?..

Я-то, по крайней мере, был внутри нее по-настоящему...