Просто сидя на красном диване. Просто слушая музыку. Просто изредка смотря на тебя. Читаешь, как обычно, ничего, что могло бы меня заинтересовать. Сказать что-то? Бесполезно – не услышишь. Сделать музыку как можно громче? Соседи отреагируют, но не ты. Книги – твои лучшие друзья? Что ты в них видишь? А как же другие, такие как я, Цубаки, Блэк Стар – кто мы для тебя? Надеюсь, когда-нибудь ты расскажешь.

Зачем-то жду момента, когда чёрные искривлённые палочки разлетятся прочь с белоснежных страниц. Может тогда, ты обратишь внимание на внешний мир? В то же время, я прекрасно понимаю, что этого не может произойти. У тебя лишь одно действие – чтение. У меня гораздо больше – я вслушиваюсь в слова песен, пытаясь уловить смысл, которым они не всегда наделены. Рисую замысловатые узоры, пальцем, на обивке дивана. Рассматриваю сгустки пёстрых красок на жёлтом фоне картины, с глупым названием: «Электрические грибы». Всё это, несомненно, не приносит пользы, но не читать же мне, в самом деле!

— Мака!

Произношу твоё имя громко, но не для того, чтобы услышала ты. Для себя. Мне почему-то нравится его звучание — напоминает грозу, холодные капли на лице, свежесть... улица, ночь впитывает в себя свет от фонарей. Ты мокрая насквозь и вздрагиваешь при каждом ударе грома, как напуганный котёнок. Не выдержав, берешь меня за руку и бежишь, желая быстрее добраться до дома. Смешная…

— Мака.

Чуть тише, но теперь по-новому – искрящаяся роса, бархатный ветерок по коже, тепло… поле, с изобилием ярких цветов, уверен, ты знаешь название каждого. Кружишься и падаешь, увлекая меня за собой. Вся в пыльце, вытягиваешь руки, будто хочешь обнять весь мир. А я просто смотрю на твои растрёпанные волосы. Не знаю почему, но мне кажется, что они пахнут ванилью. Сладко…

— Мака… — прозвучало так тихо, что я сам еле услышал.

— Соул? Ты что делаешь!?

— Ничего… — краснея, пытаюсь убрать свои пальцы, запутавшиеся в шёлковых прядях твоих волос.

— Я лохматая теперь!

Встаёшь. Смотришь на меня каким-то неестественно спокойным взглядом.

— Иди отдохни, спишь наяву! Да ещё и на людей набрасываешься, волосы выдираешь.

Не отвечая на твои слова, ухожу в комнату. Может ты и права, мне надо поспать, иначе скоро я стану шизофреником. Тем более, завтра очередной праздник в Академии, я даже не стал утруждать себя попыткой запомнить его название…

Жаль, но скорее всего, ты не знаешь – они действительно пахнут ванилью. Волосы

Глава вторая. Платье.

Праздники в Академии. Что может быть скучнее? Пожалуй, только Мака со своими книжками. Но, к сожалению, именно она заставляет меня идти на очередной из них. Хотя ещё утром, Блэк Стар предложил найти развлечение поинтересней. Есть возможность улизнуть, пока Мака прихорашивается. Главное – не упустить момент, тихонько пробраться к двери и…

— Соул! – она что, мысли читает?

Ну что ж, в нашем мире всегда есть место Закону Подлости и в этот раз его взгляд устремлён на меня. Неужели что-то заподозрила? Пока ещё можно легко отделаться, если отрицать факт того, что минуту назад меня переполняли мысли о побеге…

Хотя порой, Закон Подлости не такой уж и подлый, каким хочет показаться! Мака, ты… ты со стороны себя видела? Пыхтишь как паровоз, пытаясь просунуть чёрные ленточки в петли своего платья. Покраснела… стоишь в какой-то неестественной позе. Ощущение такое, что ещё чуть-чуть и у тебя будет истерика. Я даже не предполагал, что девушкам так тяжело застёгивать платья и уж тем более не думал, что со стороны это смотрится настолько комично!

Конечно я понимаю, что моя улыбка ужасно раздражает тебя. Но ничего не могу с собой поделать! Более того, сейчас у меня есть прекрасная возможность посмеяться над тобой от души, не опасаясь затрещины. Я получу её, но позже, обязательно. Сейчас меня спасает лишь то, что ты держишь верх платья, чтобы оно с тебя не упало. Мне тебя даже немного жалко, ты похожа на затравленного зверька, посаженного в клетку… да кого я обманываю? От этой ассоциации мне ещё смешнее!

— Что смешного!? Три петли осталось — помоги мне! – крикнула так, что у меня зазвенело в ушах.

Сквозь смех выговариваю чуть слышное «Извини» и останавливаю взгляд на ленточках, висящих у тебя за спиной, словно два сдувшихся воздушных шара. Ума не приложу, как ты умудрилась самостоятельно зашнуровать большую их часть? Однако это оправдывает твою странную позу. Ну что же, теперь я понимаю твоё состояние… ленточки – толстые, петли – узкие. Каким образом, с такими средствами вообще можно шнуровать?

— Мака, может, ты другое платье наденешь? Оно же зелёное, будешь как лягушка…

— Нет, это моё любимое! На этот праздник я хочу надеть именно его! И оно не зелёное, а изумрудное!

Ну, если для тебя это так важно, значит, оденешь любым способом... иногда твоё стремление добиться цели очень раздражает, а если учесть, что и у меня ничего не получается, то в данной ситуации оно вообще противопоказано.

— Может, ты его снимешь, вставишь ленточки, и уже потом оденешь? – я понимаю, что, скорее всего она додумалась об этом сама, но вдруг…

— Ты что не видишь, оно же с корсетом!? Он, конечно, не самой сложной конструкции, но по-другому платье не оденешь.

Так и знал, что есть подвох. Как я вообще на это согласился? И, чёрт возьми, что такое «корсет»!?

***

Мы опоздали на приветственную речь Шинигами, это не может не радовать! Он хороший малый, но у меня сейчас нет желания слушать его излияния. В любом случае, начинается самый разгар веселья, не очень-то я это люблю, но тебе же нравится. Только вот ты почему-то стоишь в стороне. Так странно себя ведёшь… где всё твоё веселье? Ты же так стремилась сюда попасть…

Только сейчас заметил, как ты напряжена… поднесла руку ко рту — ногти грызёшь? Хотя, нет. Раньше ты этого не делала. Смотришь в пол, как будто растеряна или встревожена. Из-за чего? Такая хрупкая… кажется, стоит к тебе подойти, дотронуться и ты исчезнешь. Мне почему-то становится не по себе от таких мыслей. Теперь я, как никогда раньше, понимаю, что за тебя я могу отдать свою жизнь. И не только её. Всё. Всё, что потребуется. Не знаю, почему я думаю об этом именно сейчас.

Чем дольше смотрю на тебя, тем яснее внутри меня становится чувство тревоги. Оно ужасает – я ощущаю его физически. Кажется, теперь начинаю понимать, почему ты такая — тоже его чувствуешь. Поэтому просто застыла на месте. Ни единого движения. Ты вообще дышишь? Самое странное то, что я не могу к тебе подойти! Не могу сдвинуться с места! Не могу защитить тебя от этого! Да что же такое происходит!?

— Мака! – почти кричу.

Поднимаешь голову и смотришь на меня встревоженным взглядом.

— Чего? – твой голос немного хрипит.

— Ты в порядке?

— Конечно…

Что-то мне не верится. Бледная, затуманенные глаза. Если приглядеться, тебя немного трясёт…

— Может это ты не в порядке? – улыбаешься искренней, весёлой улыбкой, будто несколько секунд назад ничего и не было, — Это ты какой-то мрачный! И я знаю, что тебя развеселит!

Нет, это совсем не круто! Издеваешься что ли? Знаешь же, что я не люблю танцевать, но каждый праздник повторяется одно и то же! Ты пытаешься меня вытянуть, как всегда, на самую середину зала. Ну почему сейчас рядом нет твоего любящего папочки!? Он столько раз спасал меня из этой ситуации…

— Белый танец — дамы приглашают кавалеров! Танцуют все! – ещё лучше, Шинигами, сегодня вас просто переполняет энтузиазм!

Одно радует, танцуют действительно все. Ну, кроме Лиз и Патти, они ищут Кида, он такие танцы не танцует. Повезло ему, свалил под шумок. А вот смотря на Цубаки и Блэк Стара, слёзы на глаза наворачиваются, от смеха. Только я бы не назвал их действия танцем… Блэк Стар делает совершенно немыслимые движения, что удивительно, всем телом, сопровождая это выкриками о том, какой он великий. И Цубаки, с натянутой улыбкой на лице, пытается удержать его, чтобы окружающие их люди не пострадали, тем самым обращая весь «огонь» на себя. Не удивлюсь, если она завтра не сможет ходить.

Хотя, за свои ноги я тоже несколько волнуюсь, полноценно «подвиг» Блэк Стара ты не повторишь, но уже пару раз я почувствовал силу твоих каблуков. Ещё больше я волнуюсь за тебя саму, такая резкая смена настроения. Сейчас мне даже кажется, что ничего такого не было, просто у меня воображение разыгралось. Может, так оно и есть? Переволновался? Было бы из-за чего… не первый раз ловлю себя на мысли о том, что я начал слишком много думать о тебе. Чем больше думаю, тем больше сомневаюсь в том, что я адекватен. Наваждение какое-то.

Музыка не раз уже успела поменяться, а мы всё ещё кружимся в танце. Впервые мне не хочется останавливаться. Смешно даже — здесь и сейчас я чувствую себя уверенно и комфортно, благодаря тебе и твоему платью! До этого момента я не понимал, что ты такая…

— Красивая… — упс, кажется, слова опередили мои мысли.

— Ты о ком? — поворачиваешь голову в сторону моего взгляда и задумчиво бормочешь, — Там же никого нет…

Правильно. Есть ты, здесь. И я рад тому, что помог тебе надеть это платье. Процесс был смешным, до слёз, ты была так трогательно беспомощна. Никто другой не узнает об этом, это моё маленькое приятное воспоминание. Теперь будет и ещё одно о том, как ты кружишься под ритм спокойной музыки… свет многочисленных ламп делает твоё платье похожим на сверкающий изумруд, злосчастные ленточки плавно взмывают вверх, а потом вниз. Как гипнотический маятник. Ты улыбаешься сама себе, немного грустной, но счастливой улыбкой…

Теперь я вижу как ты рада, что надела именно его. Платье.

Пожалуй, впервые я расстроен из-за того, что праздник окончен. Такое странное ощущение… мне так хорошо и легко! И я хочу ещё! Хочу кружиться по залу, наполненному музыкой. Хочу видеть удивление на лицах людей, из-за моего поведения. Хочу видеть твое счастливое лицо. Хочу обнимать тебя ещё крепче, кружась в танце. Хочу, чтобы это длилось вечно, потому что я опьянён… тобой…

Мы просто танцевали. Так ведь?

Даже тогда, когда музыка закончилась, свет приглушили, и я видел озадаченные лица друзей – мне не хотелось останавливаться. Даже сейчас, когда мы идём по тихой улице, и ты как-то подозрительно на меня смотришь — я хочу танцевать. Кто-нибудь, скажите, что со мной происходит и как сделать так, чтобы это не прекращалось? Теперь я знаю лишь одно — не будь тебя рядом…

Скорее всего, ты уже не помнишь, как однажды мы отправились ловить светлячков. Именно из-за того, что мне нравиться это занятие, я решил показать его и тебе. Сначала я подумал, что это глупая идея, идти же надо довольно поздно, а это не для тебя. Но ты согласилась, только перед этим мне пришлось выслушать довольно длинную историю о том, как какой-то принц назначил свидание своей возлюбленной при свете светлячков, и что это очень романтично… только вот та девушка так не подумала и отвергла принца. В тот момент я в очередной раз понял, что книги – зло.

Самое смешное, что мы так и не поймали ни одного светлячка! Но всё же, остались довольны. По дороге домой ты рассказала ещё множество историй о светлячках и процитировала разнообразных авторов. Я даже запомнил одну цитату: «В древности считалось, что яркое свечение светлячков проникает до самого сердца и высвечивает любовное томление…». Не знаю, была ли то глупая случайность, но именно после этой фразы, посмотрев в твою сторону, я увидел, как вокруг тебя кружатся светлячки, создавая впечатление, будто ты светишься изнутри. Тогда я в первый раз подумал — не будь тебя рядом…

А как часто ты подшучиваешь надо мной из-за глупого спора с Блек Старом, прошлой зимой! Но всё же, именно ты нас тогда и спасла…

В том году зима была на удивление холодная, много снега, столбик термометра пару раз понижался до -15. И, как раз, в один из этих «прекрасных» дней, я и Блек Стар нашли себе невероятное приключение! Началось всё до безобразия безобидно – мы поспорили с Кидом, что лизнув железный столб в такую погоду не сможет только слабак. Как же мы долго издевались над Кидом, когда он отказался это делать… но когда пришла наша очередь, мы дружно «приросли» языками к столбу. Вдоволь насмеявшись над этим идиотизмом, Кид самодовольно подметил, что, не смотря на антисимметричность, выглядим мы просто отменно.

Всё бы ничего и мы бы даже простили Кида за его издёвки, но он посмеялся и ушёл! А мы остались стоять, приморозившись к столбу, в позах… эх, даже вспоминать не хочется, какие у нас позы были после нескольких попыток оторвать языки. Вот именно такими ты нас и увидела. Как же ты долго смеялась! А вот нам было не до смеха.

Ты ещё минут пять, стояла молча, как потом оказалось, думала, как нас отсоединить от столба. И не зря стояла. Не знаю уж, что ты там сделала, но уже через несколько минут наши языки были свободны. Следующие две недели мы не могли говорить, языки ужасно распухли… это действительно было глупо! Но только тогда я в очередной раз подумал — не будь тебя рядом…

Подумать только, сколько воспоминаний у меня связано с тобой. И каждое я могу вспомнить прямо сейчас, не упустив ни единого. Только почему именно сейчас? Ни вчера или неделю назад? Раньше же они были в моей голове, только я не обращал на них должного внимания. И, вроде бы, сегодня обычный день… может, дело во мне? А может, в тебе?

Всё же странные у меня в голове мысли. Было бы проще, если бы я вообще не думал. Но, тогда я бы не был уверен в том, что — не будь тебя рядом… не было бы и всего этого…

Сейчас мы идём медленно, плечо к плечу, ты устала. Даже туфли сняла. На твоём лице умиротворение, глаза мечтательно смотрят вперёд, губы ещё сохранили счастливую улыбку, щёки немного порозовели. Мне нравится, когда ты такая. Сам не понимаю почему, но сейчас мне хочется взять тебя за руку. Не так, как перед началом боя — Повелитель и Оружие или как «рука помощи» друга, иначе.

Очень осторожно дотрагиваюсь до твоей руки, ты вздрагиваешь, но не отталкиваешь. Интересно у меня действительно такое глупое выражение лица, каким я его себе представляю? Мы просто идем, держась за руки, а у меня внутри всё переворачивается! Краем глаза вижу, как ты испуганно озираешься по сторонам. Не хочешь, чтобы остальные заметили? Наверное, тебя можно понять, но мне немного обидно. Ты стесняешься «нас»? Но если мы будем вести себя как обычно, никто и не подумает, что этот жест что-то значит…

Видимо в этот раз судьба распорядилась как-то иначе. Позади слышны громкие выкрики Блек Стара, и в этот раз я действительно сожалею, что они предназначены не его собственной персоне. Он что-то кричит про праздник, который оказался «Днём Святого Валентина», про танец, наши руки и почему-то упоминает слово «поцелуй». Вот надо было ему всё испортить! Ты опускаешь взгляд вниз, ослабляешь руку… пересекаешь тонкую грань лёгким движением…

Сейчас мне кажется, будто наши души переплелись, только это вовсе не души. Пальцы.

Четвертая глава.Губы.

Внутри меня сейчас какое-то странное ощущение тревоги и… тоски что ли. Не знаю почему. Я просто смотрю на тебя, как обычно, но, в тоже время как-то по-особенному. Ты стоишь ко мне спиной, отчитывая меня за очередную глупость. И я слушаю. Слушаю очень внимательно, никогда раньше так не делал. Сейчас, это только из-за того, что я отчётливо слышу, как в твоём голосе меняются интонации. От издавна привычных мне, к совершенно не знакомым.

Я хочу подойти к тебе, но ты, словно замечая это, громко произносишь: «Не смей подходить!». И я останавливаюсь. Оборачиваешься сама. Обычная, такая, как и всегда. Как молитву повторяя одну и ту же фразу: «Не смей подходить!», направляешься ко мне. Не сразу замечаю, как меняется твоё лицо. Медленно. Но, оно меняется не внешне, а как-то внутренне. Расстояние между нами сокращается до двух шагов. Передо мной стоишь ты, но только на самом деле, это вовсе не ты. Именно от осознания этого, всё тело начинает колотить мелкой дрожью.

Ты подходишь ещё ближе, так, что мы соприкасаемся лбами. Как-то хищно улыбаешься и прикасаешься к моим губам своими. И мне становится противно от этого твоего прикосновения. Я хочу тебя оттолкнуть, но ты сжала мою руку, чуть выше локтя. Твоя рука очень горячая. Не могу вырваться…

— Соул! Да проснись уже!!!

Я ещё не пришёл в себя от сна. Но тебе это не мешает — выливаешь на меня стакан холодной воды.

— Очнулся? Что же тебе такое снится, что ты стонешь во сне, да ещё и не просыпаешься?

Я бы тебе ответил, но боюсь, ты меня не правильно поймёшь. Смотришь на меня изучающим взглядом. Останавливаешь взгляд на моих губах. Странно, но если бы ты захотела поцеловать меня сейчас, то это бы не вызвало у меня такого отвращения, как во сне, наоборот, я очень даже не против такого исхода событий.

— Извращенец! Быстро поднимайся, иначе мы на занятия опоздаем!

Покраснела, выбежала из комнаты и хлопнула дверью. Боюсь даже представить, какие именно мысли я произнёс вслух. Лучше об этом даже не думать…

Сидишь на диване, смотришь в одну точку и кусаешь костяшки пальцев. Интересная картинка. Раз уж утро так сложилось, можно над тобой и подшутить.

— Мака, — сажусь рядом и прикасаюсь к твоему лбу рукой. – Ты какая-то странная. Заболела?

Ничего не отвечаешь. Только чуть отстраняешься. Ну ладно, продолжим.

— Ты температуру мерила? Вся горишь…

Разворачиваю твою голову лицом к себе и прикасаюсь губами ко лбу. У тебя несколько замедленная реакция. Сначала ты вообще не двигаешься, потом вскакиваешь, даёшь мне затрещину и, со словами «Я ушла!», пулей вылетаешь из квартиры. Не думал, что так получится. Может, я немного переборщил?

***

С того времени, как мы пришли домой, ты не сказала мне ни единого слова, даже не взглянула в мою сторону. Что такое с тобой происходит? Неужели, в твоей голове всё куда более серьёзно, чем я себе представлял? Интересно, ты сейчас думаешь об утреннем инциденте или о шаре, о котором сегодня на занятиях рассказал Штейн? Ты была очень встревожена тем, что сегодня ночью нам предстоит миссия – будем добывать шар, который может переносить в параллельные миры. Насколько я понял, у него очень хрупкая конструкция.

Я бы и сам встревожился, но уверен, что на этой миссии нам не будет угрожать опасность. С нами будет Штейн. Как только мы найдём этот шар, он его заберёт, всего и делов. Только не понимаю, зачем мы вообще понадобились Штейну на этой миссии… там не будет врагов, значит и драк тоже не будет… бред.

Вот ты так и будешь сидеть на диване? Сколько можно? Уже три часа сидишь практически неподвижно. А нам-то скоро идти.

— Мака, что с тобой? Если ты дуешься из-за утреннего прикола, то извини, не думал, что ты так серьёзно всё воспримешь…

Такое ощущение, будто я со стеной разговариваю! Ты даже не соизволила повернуть голову в мою сторону. Вообще никакой реакции. Какая же ты странная сегодня!

— МА-КА! Очнись уже, я же извинился!

Подхожу, осторожно дотрагиваюсь до твоего плеча... и оседаю на пол прямо перед тобой, стараясь заглянуть в глаза. Только это бессмысленно. Теперь я понял, что с тобой. Точно такое же чувство тревоги возникает внутри, прямо как тогда, на празднике. У тебя такие пустые глаза. Что происходит?

— Мака, скажи что-нибудь!

Молчишь. Это пугает. Я уже даже за хвостики тебя подёргал – никакой реакции! Да что же это такое! Сидишь, как кукла. Красивая кукла. В этой ситуации меня радует лишь одно – сейчас я могу смотреть на тебя, столько, сколько мне заблагорассудится, мешает только это страшное чувство. Ну почему я не могу тебе ничем помочь!?

— Мака… — беру твою руку и подношу к своим губам. – Ты же просто притворяешься, правда? Имей ввиду, я сейчас тебя поцелую, но потом не говори мне, что я – извращенец. Потому что, я тебя предупредил и не получил отказа!

Прикасаюсь к твоим губам пальцами — никакой реакции. Провожу пальцами по контуру губ – результат тот же. Не могу… вообще не могу остановить себя!

— Прости…

Твои губы мягкие и податливые. Ты даже приоткрываешь рот… просто даёшь мне путь к наступлению. Я понимаю, что пользуюсь твоим затуманенным рассудком, но мой рассудок вполне нормален, правда!? Зачем же я тогда так поступаю!? Да, я знаю, что это подло по отношению к тебе, но ничего не могу с собой поделать…

Только через несколько секунд отчётливо начинаю понимать то, что я целую тебя. Действительно целую. Глубоко, страстно, как будто от этого зависит вся моя жизнь. Прости. Я не могу остановиться. Судя по всему, ты, всё ещё, ничего не понимаешь. Даже тогда, когда я аккуратно наклоняю тебя на диван, и ты уже лежишь подо мной… так жарко… не могу оторваться от твоих губ, но, в то же время, мне хочется чего-то большего. Чего? Спускаюсь ниже – еле видная родинка под губой, шея, ключица… стук в дверь…

Штейн. Пора.

Если бы ты знала, как я не хочу отрываться от них. Потому что они именно твои. Губы…