Игра в четыре руки (на форуме - Рояль)

1.
Ранмару был уверен: во всем виноват чёртов рояль. Угораздило же тётушку его подкинуть. Юноша до сих пор помнил её эффектное появление, когда она, спрыгнув с ещё не до конца приземлившегося вертолёта на газон, весёлым голосом заявила:
- Всякая леди просто обязана уметь играть на музыкальном инструменте. Я знаю, что Сунако когда-то ходила в музыкальную школу, так что я привезла вам рояль. Надеюсь, что, когда я вернусь в следующий раз, моя племянница покажет мне чудеса игры на этом инструменте.
Два дюжих молодца внесли рояль в дом и поставили его на самом видном месте в холле. Тётушка, пожелав своим арендаторам удачи, улетела на поиски новой любви. А четверым парням досталось нелёгкое задание усадить Сунако за музыкальный инструмент.
Разумеется, ничего не вышло. Не помогло даже обещание купить ей четыре самых кровавых и жутких фильма этого года. Рояль так и остался нетронутым.
Однако как-то раз, вернувшись домой из школы раньше обычного – в этот день у него не было назначено ни одного свидания, – Ранмару услышал красивую музыку: кто-то явно играл на рояле. Пройдя в холл, парень увидел Юки, сидящего за инструментом. Пальцы Тоямы так и мелькали над клавишами. Это выглядело так эротично: Юкинодзё, наслаждающийся игрой, что у Ранмару даже закружилась голова. Он схватился за дверной косяк, тяжело дыша. Прежде ему не доводилось испытывать ничего подобного. Мори продолжал сжимать дрожащими пальцами ни в чём не повинный кусок дерева, будто утопающий, цепляющийся за самый захудалый кусок плавника, неизвестно как оказавшийся посреди бескрайних просторов океана. Колени дрожали и подгибались... Ранмару выругался сквозь зубы:
- Чёрт, это же просто игра на каком-то рояле. Конечно, Юки настоящий виртуоз, его тонкие чуткие пальцы такие быстрые. Интересно, если бы рояль мог чувствовать, как бы он воспринял эти быстрые лёгкие касания?.. Наверное... он замурлыкал бы от восторга... – парень попытался представить себе это зрелище, но добился лишь того, что колени задрожали ещё сильнее. Он осел на пол, прижавшись лбом к стене. – О нет! О чём я думаю?! Это ведь всего лишь игра. А Юки... Его хрупкие плечи с торчащими как сложенные птичьи крылья лопатками, изящный изгиб шеи... – парень замотал головой. – Это ведь просто наваждение! Умелый музыкант, играя, всегда выглядит как кто-то, не принадлежащий этому миру. Верно же? – спросил сам у себя Мори. Он попытался встать, но ничего не вышло. И хотя музыка стихла, голова всё равно кружилась. Стоп. Стихла? Юноша почувствовал, как по спине пробежал холодок. Неужели Юки...
- Привет, что это ты тут расселся? – весеннее солнышко удавилось бы от зависти, если бы увидело сияющего Тояму.
- При-привет... – отчего-то заикаясь, промямлил Ранмару. – Я?.. ээ... просто решил отдохнуть... – он понимал, что несёт чушь, но Юки, округлив от удивления глаза, ничего не сказал. «Он похож на плюшевого медвежонка... Так бы заключил в объятья и затискал до смерти...» - закралась шальная мысль в голову Мори. Он икнул от неожиданности и покраснел. Хотелось ударить себя чем-нибудь тяжёлым по голове, чтобы отогнать прочь эти глупости. А ещё лучше принять холодный душ. Да-да. Это было бы в самый раз. Остудить мысли, и... тело?
Ранмару с ужасом понял, что возбуждён. И руки его трясутся именно от этого. Но неужели простая игра на каком-то там рояле могла вызвать столь сильный приступ желания. Или же... всему виной Юки? Мори почувствовал, что краска стыда заливает не только щёки, но и шею, и грудь. Кажется, даже кончики пальцев покраснели! Да что же с ним творится, в конце-то концов? Он ведь не сходит с ума, верно?
- Слушай, я понимаю, что тебе там жутко удобно сидеть, ты, наверное, нагрел себе место и всё такое... Но, видишь ли, Такенага тоже хочет попасть домой, – Юки смотрел куда-то поверх его плеча, Ранмару проследил за его взглядом, но не увидел ничего, кроме входной двери, потом, правда, парень почувствовал вибрацию – в дверь кто-то стучал и, судя по приглушённой ругани Кёхея, стучал уже давно. Мори, живо подскочил и отошёл на несколько шагов, оказался возле Тоямы и, в который раз покраснев, поспешил ретироваться в холл. В то же мгновение дверь с грохотом распахнулась, не ожидавшие от неё такого коварства Кёхей и Такенага налетели на Юки, и трое парней с грохотом повалились на пол. Послышался забористый мат Такано, тихие причитания Юкинодзё и молчаливое кряхтение Оды, пытавшегося отыскать свои руки-ноги среди их перепутавшихся конечностей.
- Блин, Юки, какого... ты дверь подпёр?! – вопил Кёхей, безуспешно пытаясь встать – он то и дело запинался то за ногу Тоямы, то за руку Такенаги.
- Никто ничего не подпирал! – плачущим голосом пролепетал Юки, которому Кёхей наступил на спину.
- А что это тогда было? Замок заклинило? – Такано наконец выбрался из кучи-малы и теперь помогал встать товарищам.
- Просто я устал и оперся о дверь. Это запрещено? – вмешался Ранмару. Юноша не стал дожидаться, пока опешивший от его грубого ответа Кёхей придёт в себя и скажет что-нибудь здравое, а сразу направился в свою комнату. Там встал под душ и, закрыв глаза, с ужасом попытался принять одну простую вещь: в тот момент, когда он услышал первые звуки игры Юки, его охватило желание. Он хотел Тояму. Хотел так сильно, что даже ледяной душ не мог остудить его разгорячённое тело, вернуть мыслям ясность, а душе спокойствие.

2.
Утром Ранмару как ни в чём не бывало собрался в школу. Дорога до школы не принесла никаких происшествий, и занятия тоже прошли тихо и мирно, словно в этот день все решили оставить их в покое. Однако Мори знал, что данный штиль лишь до поры до времени. В конце концов, самые сильные бури всегда начинаются с ясного безоблачного неба и ласкового солнышка.
Парень не спал полночи, но теперь он совершенно точно знал, что будет делать сегодня. Для начала Ранмару отменил намеченное на сегодня свидание. Юкико долго возмущалась и грозилась никогда не простить его, но юному донжуану это было не важно. Кроме того, он давно хотел расстаться с Юкико. Так что всё складывалось как нельзя лучше.
Когда Мори пришёл домой, до его слуха вновь донеслась волшебная мелодия. Потребовалась вся его воля, чтобы унять дрожь в коленях и с деланно спокойным видом пройти в холл.
- Привет.
Юки вздрогнул, покраснел и прекратил играть.
- П-привет...
- А почему ты перестал? – удивился Ранмару. Потом, догадавшись, громким шёпотом заявил. – Боишься, что на смех подыму? – юноша улыбнулся, заметив смущение Юки. – Слушай, а где ты так здорово играть научился?
- Когда я был маленьким, мама наняла мне преподавателя. А потом у моих родителей с ним произошли некоторые разногласия, и его уволили.
- И ты с тех пор не садился за инструмент?
- Почему же, мне нравится играть. Правда, я стараюсь делать это, когда никто не слышит. Ты первый человек, которому известен мой секрет, – Юки так просто и открыто улыбнулся, что Ранмару с трудом подавил желание сделать... что именно сделать, парень и сам не знал, однако, с трудом боролся с порывами своего тела.
Мори, не сказав ни слова, лишь улыбнувшись одними уголками губ, отправился на кухню. Тояма же тем временем вновь коснулся клавиш. Полилась грустная, но вместе с тем невообразимо прекрасная мелодия. Юки, играя, прикрыл глаза. Он, сидящий за роялем, казался чем-то чужеродным, не вписывался в пейзаж. И оттого смотреть на него было ещё приятнее. Казалось, вот подушечки его пальцев в последний раз сольются в лобзанье с черно-белыми клавишами, по холлу разольётся тягучий, как патока, и вместе с тем невообразимо лёгкий завершающий аккорд и Юки, напоследок чуть растеряно улыбнувшись, растворится в воздухе, исчезнет, как будто его никогда и не было, подобно миражу, сну, видению...
Ранмару несколько раз моргнул, отгоняя наваждение, и подошёл к другу.
- Лунная соната?
- Да. Моё самое любимое произведение.
- Моё тоже, – радостно отозвался Мори, потом, указав взглядом на поднос, что держал в руках, продолжил. - Чаю? Лично я проголодался.
Юкинодзё утвердительно кивнул. Они удобно устроились на диване, не спеша потягивали сладкий чай и молчали. Ранмару не выдержал, ему отчаянно хотелось что-то сказать, как-то отвлечь себя от вида губ Юки, ласкающих кружку.
- Слушай, а научи меня.
Тояма едва не подавился чаем.
- Ч-что?!
- Научи меня играть на рояле. Когда-то со мной тоже занимались, но мне хватило несколько дней, чтобы довсти свою наставницу до белого каления, и она поклялась, что ноги её в нашем доме не будет. С тех пор к музыкальным инструментам меня не подпускали.
- Ну... можно, конечно, попробовать... – рассуждал вслух Юки. – Но только если ты действительно этого хочешь.
- Очень, – горячо отозвался Мори.
- Хорошо. Когда начнём?
- А давай прямо сейчас?

3.
Забытый чай остывал на журнальном столике. В особняке стояла полная тишина, лишь изредка нарушаемая тихим шёпотом и музыкой. Ранмару с Юки, поглощённые друг другом и игрой, сидели за роялем, напрочь забыв об окружающем их мире.
- Смотри, – терпеливо вещал Юкинодзё, – руки надо держать так. Он попытался помочь другу правильно расположить пальцы. Получалось отчего-то не очень – движения у Тоямы были скованными и довольно резкими. От прикосновений Юки Мори бросило в жар, и он с трудом подавил желание отпрянуть. Главный дамский угодник школы бросил быстрый изучающий взгляд в сторону друга и с удивлением отметил, что щёки Тоямы заливает румянец. – Давай лучше я сам покажу! – не выдержал наконец Юки.
Юноша продемонстрировал Ранмару небольшой этюд. Но за всё это время Мори не услышал ни единой ноты. Он смотрел на изгиб шеи Юкинодзё и думал... думал... Собственные мысли заставили его покраснеть до корней волос. И даже под страхом смертной казни Мори ни за что не открыл бы их. Нет. Пусть уж лучше они останутся глубоко-глубоко в его сознании. Не стоит даже пытаться вытащить их наружу.
- Понял? – Юки выжидающе посмотрел на своего ученика.
- Д-да, – решил на всякий случай согласиться Ранмару.
- Можешь попробовать повторить?
- Ну... – он быстро пробежал по клавишам. – Вот так?
- Угу, – казалось, Юки вполне доволен услышанным результатом. Он начал ещё что-то говорить, но Мори лишь завороженно следил за движением губ своего учителя. Вот он чуть прикусил нижнюю губу, поджал её на мгновение, неосознанно облизал верхнюю языком... Всё это было похоже на некий странный ритуал, оторвать взгляд от которого не представлялось возможным. – Ты слышишь, что я говорю? – Тояма заметил, что взгляд его ученика подёрнут мечтательной поволокой.
- А? Да... – рассеянно подтвердил Ранмару.
- Хорошо. Тогда... – воодушевлённо продолжил юноша. Мори слушал его в пол-уха. Гораздо интереснее было наблюдать за жестикуляцией друга, за тем, как то и дело меняется его выражение лица, на котором с частотой вот-вот готовой перегореть лампочки вспыхивают эмоции, как он уверенным голосом что-то доказывает и пытается показать это на практике... Как одухотворённо выглядит Юки в этот момент! Ранмару уже ничуть не жалеет о своей маленькой уловке, но язык так и чешется сказать, что он, Мори, всё это прекрасно знает. Его учил личный наставник в течение семи лет. Но если Тояма узнает об этом, он, должно быть, обидится, решит, что Ранмару решил сыграть с ним злую шутку. А этого Мори хотел меньше всего. Кроме того, ему совсем не хотелось, чтобы всё закончилось, так и не начавшись.

4.
- Всё-таки ты меня не слушаешь! – отчего-то огорченно пробормотал Юкинодзё.
- Да... – инстинктивно подтвердил Ранмару.
- Да?! – Юки был так удивлён, что Мори тут же понял, что сморозил глупость.
- Ну... я... это... пошутил.
- Ну-ну, – фыркнул его учитель.
- Нет, правда. Хочешь, сыграю тебе Мендельсона. Свадебный марш.
- Зачем?! И... Откуда ты его знаешь?!
Ранмару не на шутку струхнул. Чёрт, он же выдал себя.
- Да выучил как-то... ноты... Знаешь, моя матушка постоянно оставляла в моей детской нотные папки. Забавно, не правда ли? – ложь сама лилась с кончика языка, но каким-то шестым чувством парень понимал, что Юки не поверил ни единому его слову.
- Ты... – казалось, Тояме стоило огромных трудом взять себя в руки. Но, справившись с собой, он продолжил. - А сыграй. Будет очень интересно послушать. Заодно обсудим твои ошибки.
«Кажется, он всё понял», – обреченно подумал Мори, но тем не менее взял себя в руки и ударил по клавишам.
Мелодия лилась, казалось, заполняя всё вокруг. Чистая. Лишённая даже намёка на фальшь. Ранмару чувствовал поражённый взгляд Юки, устремлённый в его спину, но ни разу не ошибся, ни разу не забыл нот. Сыграл так, словно в последний раз в жизни.
- Ты... – отчего-то хрипло прошептал Юки. – Но... зачем?
Ранмару посмотрел в его глаза. Тояма смело поймал его взгляд, принимая поединок. Поединок, которому суждено было окончиться ничьей. Парни одновременно отвернулись друг от друга, пытаясь побороть охватившее их смущение.
- Ты так хочешь услышать ответ? – голос Мори, чувственный, томный, отчего-то очень не понравился его учителю. – А, сенсей? – последнее слово он нарочно выделил, как бы насмехаясь.
«Нет. Скажи ему «нет», - твердил внутренний голос Юкинодзё.
- Да, – проигнорировал доводы рассудка парень.
Ранмару молча протянул руку, чтобы прикоснуться к его лицу. Почувствовав пальцы Мори на своей щеке, Юки вздрогнул. Он мог встать, нет, вскочить, отбросив стул, и убежать в свою комнату, на улицу, куда угодно, лишь бы подальше от этого гипнотизирующего взгляда голубых глаз. Видимо, то же чувствует кролик, застывший перед удавом. Ни убежать, ни отвести взгляд нет никакой возможности. Какая-то неведомая сила, как магнитом, тянет, притягивает, не даёт вырваться из пут. Неведомая сила. А ещё... любопытство.
Он уверенно взял его за подбородок и притянул к себе. Поцеловал. Нет, не так. ПОЦЕЛОВАЛ. Ибо даже если бы над ухом Юки сейчас прогремел взрыв, он не смог бы отпрянуть, прервать это странное, запретное объятие. А Ранмару, похоже, ничуть не сомневался. Он чётко знал, чего хочет, и собирался добиться этого во что бы то ни стало.
А поцелуй между тем становился всё чувственнее, грубее. Мори не мог остановиться. Быстрее, сильнее. Выпить, до дна испить этот источник безграничного наслаждения. И ничего, что во рту вкус крови от прокушенной губы Юки, ничего, что Тояма дрожит и трепещет то ли от ужаса, то ли от вожделения, и ничего, что у самого Ранмару вспотели ладони – и тоже не понятно от страха или желания. Ничего. Всё не важно.
Только ты и я.
Только жар объятий, только тихий шёпот, вкус слёз на губах и страх, что это только сон.
Это не остановить.
Узы судьбы не под силу разорвать ни одному смертному.
Останься со мной.
Будь моим.
Будь.
Навсегда...

5.
Юки всё-таки нашёл в себе силы отпрянуть. Он отскочил в другой угол комнаты и замер, в ужасе глядя на Ранмару. Словно Мори был настоящим мучителем.
- Юки...
- Н-не подходи ко мне! – щёки парня были мокры от слёз.
- Подожди, ты всё...
- Всё я понял! Это шутка?! Очередная острота, которую ты решил испробовать на мне? Или тебя пресытили девушки?
- Всё не так, Юки!
- Ну конечно, – фыркнул Тояма. По его подбородку всё ещё стекала кровь, и он быстрым движение вытер её. А заодно и губы. Вытер таким движением, будто хотел избавиться от чего-то противного. Ранмару почувствовал боль где-то в сердце.
- Нет, Юки. Честное слово. Всё это было вполне серьёзно. Юки! – Мори попытался подойти к парню поближе, заглянуть в глаза...
- Не подходи ко мне! Видеть тебя не могу! – крикнул Тояма и убежал прочь. Ранмару услышал, как хлопнула за ним входная дверь, а потом особняк погрузился в тишину...
Сколько он так сидел? Парень не знал. Врёмя превратилось в тягучую субстанцию, липкую, противную. Совсем как переваренная рисовая каша.
Мужчины не плачут. Мужчины не плачут.
Эти три простых слова он твердил как мантру, будто они могли привести его в чувство.
Мужчины не плачут.
Так отчего же в груди так горячо, так щиплет глаза, так хочется кричать?!
Мужчины не плачут.
Неужели теперь Юки никогда даже не посмотрит в его сторону?
Мужчины не плачут.
А что он будет делать, когда у Юкинодзё появится девушка? С улыбкой скажет: «Желаю вам счастья?»
Мужчины не...
- Пропади оно всё пропадом!!! – крик Ранмару, казалось, заставил особняк заходить ходуном. Парень встал, зарычав, одним движением смёл со стола кружки – фарфор с жалобным звоном погиб, встретившись с полом, – потом выбежал из дома и отправился бродить по улицам. Угрюмый и злой.
Впереди его ждали годы одиночества.

Эпилог.
Неделю спустя.

- Слушай, а что вообще творится с Ранмару? – спросил Кёхей у Юки во время завтрака. Тояма, вспыхнув, фыркнул и пробормотал, что понятия не имеет. Такано такой ответ не устроил и он принялся допрашивать Такенагу.
- Откуда я знаю? – Ода тоже его разочаровал. – Он уже неделю такой ходит. Как подрался с какими-то парнями, так из своей комнаты и не выходит.
- Наверное, ему синяков наставили. Боится, что его, такого неотразимого, увидят, когда он некомильфо, – сострил Кёхей.
- Какие ты слова умные знаешь, – хмыкнул Такенага. – Хотя такое вполне может быть... Однако и тем парням не позавидуешь...
Юки слушал разговор товарищей, стараясь ничем не выдать своего интереса. Он и представить себе не мог, что всегда воспитанный и немного щеголеватый Мори способен затеять драку. Интересно, что послужило тому причиной?
- Спасибо, – Тояма поблагодарил Сунако за завтрак и отправился собираться в школу.
- Он тоже какой-то в последнее время странный. Задумчивый, – пробормотал Кёхей вслед Юки.
- Да... Даже не знаю, отчего это с ним случилось, – согласился Такенага.

***
Ещё через неделю.

Ранмару пришёл домой первый. Особняк встретил его тишиной. Парень опять отменил все свидания. В последнее время у него совершенно не было желания ходить куда бы то ни было. Он разделся и прошёл в холл, уселся за рояль и попытался сыграть.
Лунная соната никогда ещё не звучала так проникновенно и прочувственно. Мори пытался излить в мелодии всю боль, всю тоску человека, которому дали от ворот поворот.
Юноша так увлёкся игрой, что не сразу заметил, как чьи-то пальцы порхают над клавишами, помогая ему, делая и без того прекрасную мелодию ещё красивее. Ранмару поднял взгляд и встретился глазами с Юки. Тояма ободряюще ему улыбнулся, и он понял его без слов. Понял, что прощён, что не одинок, что наконец-то счастлив. И пусть мелодия лишилась прежней красоты от того, что музыкант, исполняющий её, забыл о том, что ещё минуту назад был грустен и готов был выть от сердечной боли, она не утратила своего очарования и притягательности.
«Теперь это наша с тобой музыка», – сказали глаза Юки.
«Да», – согласился взгляд Ранмару.
И они продолжили игру, забыв обо всём, оставшись наедине.
«Только ты, я и музыка, нас связавшая...»