«Если хочешь быть любимым, сначала сам дари любовь...»
Домедзи обколотился о перила балкона, задумчиво разглядывая ночное небо, где тысячами и тысячами фонарями светили звезды, задорно подмигивая и меняя свою окраску. С некоторых пор для него это стало традицией – выходить на балкон и смотреть на звезды. С некоторых пор...
... Домедзи усмехнулся и взглянул на часы. Половина третьего, а город все такой же оживленный, как днем. Куда-то едут машины, где-то звучит сирена, в каком-нибудь клубе ди-джей врубил музыку, кого-то грабят, кто-то, как всегда, спит дома... Кто-то, но не он и не его мать. Он – потому, что одному засыпать страшно и больно. Она – потому что сейчас снова в поездке. Дела, работа, империя – вот основной смысл ее жизни. Домедзи искренне не понимал, зачем она родила детей, его и Цубаки. Зачем? Ей все равно наплевать на них. Разве что она выдала замуж свою дочь за денежного мешка и нажила на этом немалые деньги, но что еще важнее – хорошие связи. Причем не просто связи, а родственные узы. Жизнь – сделка, семья – сделка, дети – сделка. Почему-то все, что окружало его мать, под конец сводилось к сделкам. Домедзи сам не понимал этого, но не собирался выступать в качестве очередной наживы для удовлетворения заоблачных амбиций своей властной матери. Отчасти потому, что гордость не позволяла, отчасти из-за страха перед жизнью, которой жила его сестра. Она была несчастной, и он прекрасно это видел и понимал. Домедзи жалел сестру и отчаянно по ней скучал, но что он мог для нее сделать? Он полностью зависел от своей матери. Даже его счета были в полном ее распоряжении...
... «Что такое – дарить любовь? Какая она?» - вопросы, которые мучили Цукасу несколько лет назад, еще до встречи с Макино. Он рос в обстановке полнейшего равнодушия и одиночества, откуда ему было знать, что такое любовь, если он в глаза ее не видел и никогда не чувствовал?! Без отца, с вечно занятой и холодной матерью, сестрой, которая сама нуждалась в любви и заботе, он рос никому не нужный и никем не понятый. ЛИШНИЙ... Лишний человек – ярлык, который Домедзи навесил самому себе, наблюдая со стороны за другими семьями, где дети были не такими, как он. Где родители любили их и потому нуждались в них. А он? Кому был нужен он? И Домедзи снова оставался один на один с этим вопросом, на который не находил ответа.
Боль... огромная, всепоглощающая... страшно... в ней так страшно... одному... что он в ней делает? Что его здесь держит?..
Из всех людей смогли растопить лед его сердца Содзиро, Акира, Рюи и... Макино. Вспоминать последнюю из всех друзей Домедзи было больнее всего. Он считал, что до встречи с ней был одинок. Как оказалось, он ошибался. Смертельно...
... Домедзи до сих пор проклинает тот день, когда улетел в Нью-Йорк. Если бы не он, может, Макино была бы сейчас рядом. Может, она бы не села в поврежденный самолет. Может, она бы никуда за ним не полетела. Может... да все могло быть... и смерть Макино не стало исключением. Вот тогда-то он понял, что действительно остался один...
... Продержался он потому, что его поддержали друзья. F4 всегда были одним целым, и Рюи, Содзиро, Акира разделили с ним его боль. Не осталась в стороне и Цубаки. Она прилетела из Лос-Анджелеса и пыталась его отвлечь от мрачных раздумий и воспоминаний. Водила по магазинам, на кино, возила на экскурсии. А он... он каждую ночь выходил на балкон и смотрел на звезды. Если небо застилали облака, Домедзи запирался в комнате и просматривал старые видеоролики, где он снимался вместе с Макино. И жадно ловил каждое ее слово и движение, каждый жест и взмах ресниц. Каждую улыбку и каждый взгляд.
Иногда он смотрел видео вместе с друзьями. И замечал тоскливый взгляд Рюи, направленный на девушку. Он ведь тоже любил ее. С грустной улыбкой Домедзи вспоминал, как он боролся с другом за право быть вместе с Макино. А в итоге они оба в проигрыше. И оба сидят в своем одиночестве, запершись на замки и отрекшись от внешнего мира. Глупо и печально... И не раз Домедзи видел в глазах Рюи слезы. Мелкие и блестящие, они норовили сорваться с его ресниц. Однажды Домедзи не выдержал и протянул ему свой платок со словами: «Если хочешь плакать – поплачь и за меня тоже, пожалуйста...»
... Домедзи тогда поддержали все. Все, кроме одного человека, в помощи которого он нуждался больше всех...
... – Что ты делаешь в такой поздний час?
Домедзи круто обернулся – на него с холодным удивлением смотрела мать. Под ее глазами пролегли мешки, и легкая усталость читалась в каждой черте лица. Домедзи вдруг стало ее жалко. «Виню ее в холодности, а ведь и ей не чуждо одиночество...»
- Стою, как видишь, - ответил он и снова отвернулся.
- Хочешь простудиться?
- Нет. Просто посмотреть на звезды.
- Что за дурацкая привычка каждую ночь пялиться на небо и лишать себя сна? – раздраженно спросила мать.
- А твое какое дело? – вся жалость к ней мгновенно испарилась, - все равно у меня каникулы!
- Не груби мне.
- Не допрашивай меня.
- Да как ты смеешь так неуважительно относиться к матери?!
- Вспомнила, что ты моя мать? Теперь забудь об этом снова, - насмешливо сказал Домедзи.
- Немедленно извинись!
Неожиданно Домедзи почувствовал себя очень уставшим от всего этого: полная апатия к миру, однообразие жизни, тоска и вечные ссоры с матерью. Он устало обхватил голову руками и глухим голосом попросил:
- Мама, оставь меня. Пожалуйста...
Женщина, немало удивленная переменой настроения своего сына, умолкла. Она лишь недоуменно пожала плечами и ушла. Домедзи долго вслушивался в стук ее каблуков.
- Иногда я снова хочу стать маленьким ребенком и заплакать в твоих ладонях... Ты мне очень нужна, но тебя нет со мною никогда. Я так давно не звал тебя мамой, а ты даже не вздрогнула... – слова, которые услышали только пустота и небо.
Тут подул сильный ветер. Цукаса поежился и, бросив на звезды последний взгляд, ушел с балкона. Ни один человек так и не узнал, почему он каждую ночь выходил полюбоваться на них...
_ _ _ _ _ _ _ _ _

... – Однажды я услышала такую легенду. Души умерших людей, покидая тело, устремляются в небо и превращаются в звезды. И лишь самые-самые хорошие из них имеют право на повторную жизнь. Они вместе улетают на другую планету и заселяются на ней, создавая свой мир, где исполняются их мечты и желания, и где никогда-никогда не бывает ничего плохого. Главное условие для этого – умение любить по-настоящему...
Тут Макино повернулась к нему и спросила:
- Готов построить со мной новый мир, а, Цукаса?
Он засмеялся и тихо ответил:
- Да...